Патрик побелел:

— Нет, миссис Эндерби, я не заставлял вашу дочь играть в эти игры, я и понятия о ней не имел. И других девушек тоже не знал.

Морин кинулась к Патрику и, тыча ему пальцем в грудь, завопила:

— А надо было знать! — Горе исказило ее лицо. — Надо было знать! Моя дочь, оказывается, баловалась наркотиками и, чтобы платить за них, спала с мужиками! Я только сегодня об этом узнала. А наркотики наверняка у вас покупала.

Патрик замотал головой:

— Можете винить меня в чем угодно, только не в этом! Наркотиками я никогда в жизни не торговал!

— Ну да! — сказала Морин уже совсем тихо. — Вы зарабатывали на другом — на растлении человеческих душ. — И она приказала мужу: — Стэн! Гони вон из моего дома этого мерзавца! Немедленно!

Патрик поглядел на Эндерби, покачал головой: мол, плохо дело.

— Забирайте свою чековую книжку, мистер Келли! Не нужны мне ваши грязные деньги! Дочь я уж как-нибудь на свои похороню, собственным кошельком обойдусь.

Патрик вышел из комнаты, Стэнли последовал за ним.

— Прошу прощения, мистер Келли, от горя у нее помрачился рассудок. Это скоро пройдет. Знаете, у нас ведь гроша ломаного нет: я четвертый год без работы. А теперь и заработка Джилли не будет!

Келли кивнул:

— Хорошо, мистер Эндерби, я позабочусь, чтобы вам выплатили деньги.

— Нам лучше их получить наличными — счета в банке мы не имеем. — Голос Эндерби дрогнул, и Патрик снова сочувственно кивнул. Уже сидя в машине, он думал о том, что мать Джиллиан ему куда симпатичнее, чем отец. Она, по крайней мере, безутешна в своем горе, чего не скажешь об отце. Ему бы выжить из Келли побольше денег, а дочь, видимо, его не очень волновала.

Зато Патрика Келли она волновала.

Очень волновала!

В церковь Кэйт приехала заблаговременно и теперь сидела на задней скамье, наслаждаясь тишиной и покоем. Мэнди принадлежала к католической церкви, и ее тело на ночь положили в храм, подготовленный для поминальной утренней службы. Эту ночь, когда считается, что душа расстается с телом и отлетает на небо, провела рядом с покойной ее тетка Грэйс. Таков старинный обычай ирландцев.

Преклонив колени, Кэйт стала молиться. Она успела забыть то чувство покоя и умиротворенности, которое рождает в душах верующих пустая церковь, потому что не была здесь уже несколько лет. Кэйт молилась за упокой души Мэнди Келли и всех убиенных женщин и девушек.

Похороны были назначены на девять тридцать, но уже задолго до девяти церковь заполнили люди. Со своего места на задней скамье Кэйт видела, как в церкви один за другим появляются уголовники и бизнесмены. Пришел старший констебль Фредерик Флауэрс с женой, местный член парламента, тоже с женой, два крупных начальника из отдела по борьбе с особо тяжкими преступлениями. Оба крепко пожали Патрику руку, а один, Билл Мак-Кормак, даже обнял его. Этого Билла прозвали «психованным» за то, что он при аресте пускал в ход рукоять мотыги. Все происходившее было для Кэйт неплохой жизненной школой, и она не без тревоги подумала о собственной наивности. Она была опытным следователем и хорошо знала свое дело. Знала она также о связях преступного мира с полицией. Но если раньше полицейские и преступники встречались лишь тайком, под покровом ночи, то сейчас делали это открыто.

Кэйт постаралась прогнать эти мысли. Надо радоваться, что на похороны единственной дочери Патрика пришло столько народу. Соболезнования и сочувствие обычно служат родным и близким покойного некоторым утешением.

Патрик поискал Кэйт глазами, она улыбнулась ему и сразу почувствовала его власть над собой.

Служба кончилась, плакальщики покинули церковь, и тело понесли к могиле. Патрик поравнялся с Кэйт, взял ее под руку — ласково, но крепко, словно боялся, что она убежит. На его длинных темных ресницах Кэйт заметила слезы. Она поняла, что нужна ему и что еще больше он нужен ей. Они вместе подошли к могиле. Последние благословения священника… Кэйт почти физически ощущала горе Патрика. Он весь как-то сник. Она крепко стиснула его руку, а он оперся на нее, прижав Кэйт к себе. Она понимала, сколько надо сил, чтобы не сломаться на глазах у всех. Патрик навеки прощался с самым дорогим для него существом и будто только сейчас ощутил всю тяжесть случившегося!

Никогда больше Мэнди не вернется домой!

Никогда, никогда, никогда!

Мэнди похоронили рядом с матерью. Вся его жизнь теперь погребена здесь, под этими маленькими холмиками!

Заметив что сестра Патрика наблюдает за ней, Кэйт опустила глаза. Все было кончено, и люди стали потихоньку расходиться и рассаживаться по машинам. Патрик все еще стоял у могилы, рассеянно принимая соболезнования. Вдруг Кэйт увидела стоявшего в сторонке Кевина Косгроува. Он дождался, когда у могилы почти никого не осталось, подошел, бросил на еще не засыпанный землей гроб белую розу и побрел прочь.

— Пошли, сейчас тебе лучше всего поехать домой! — И Кэйт осторожно увлекла Патрика за собой.

— Не могу я ехать домой! Не могу ни с кем разговаривать!

— Но так нужно! Я поеду с тобой! Одному тебе нельзя оставаться. Ты сейчас не в себе!

К ним присоединилась Грэйс, сестра Патрика. Ей лет пятьдесят, провела бессонную ночь, а выглядит отлично, подумала Кэйт. Волосы Грэйс были в идеальном порядке, так же как и макияж. Настоящая блондинка, она являла собой полный контраст темноволосому Патрику.

— Ну, Пэт! Пора! Мне кажется, мы с вами не знакомы. Меня зовут Грэйс… Грэйс Келли. Я знаю, что вы хотите сказать, но уже как-то свыклась с этим. Пошли, Пэт. Чем скорее эти люди разъедутся, тем быстрее мы от них избавимся! Старушка тетя Этель пьяна в стельку, и если о ней не позаботиться, она примется спорить, за сколько кувырков можно обогнуть церковь!

Патрик немного расслабился. Грэйс Келли, видимо, была из тех женщин, которые привыкли подчинять себе окружающих. По дороге к машине она не переставала комментировать происходящее.

— Послушай, Пэт, я, пожалуй, оставлю тебя на попечение сестры, мне надо вернуться на службу.

— Но ты, кажется, собиралась поехать со мной?

— Да, собиралась, но ведь сейчас с тобой твоя сестра, а у меня полно дел.

— Вечером увидимся? — спросил он с такой тоской и безутешностью в голосе, что Кэйт, если бы даже хотела, не смогла бы ему отказать.

— Ну конечно увидимся. Знаешь что, приезжай ко мне!

Пожалуй, подумала она, ему лучше хотя бы несколько часов побыть вне дома.

Джордж появился в секс-лавке вечером того дня, когда хоронили Мэнди. О похоронах он ничего не знал, да и до них ли ему было, если существовали более важные проблемы?! В частности, как избежать тестирования. И тут по некотором размышлении у него появилась идея, с которой он собирался ознакомить Тони Джоунса. Именно Тони предстояло ее реализовать.